Российские чиновники постоянно говорят о переходе к «мобилизационной экономике» — как в годы Великой Отечественной войны. Это правда происходит?

Данное сообщение (материал) создано и (или) распространено иностранным средством массовой информации, выполняющим функции иностранного агента, и (или) российским юридическим лицом, выполняющим функции иностранного агента.Этот материал можно скачать в PDF и отправить тем, кто не умеет обходить блокировки. Или просто распечатать.Хотя ни Владимир Путин, ни премьер Михаил Мишустин словосочетание «мобилизационная экономика» ни разу не использовали, российские чиновники то и дело говорят о ней. Одной из первых еще в конце марта была спикер Совета Федерации Валентина Матвиенко — критикуя деятельность частных :Это коммерческая деятельность, но сегодня у нас мобилизационная экономика, и считаю, что нужно поставить на место этих частных операторов, чтобы они работали на страну, а не на зарабатывание денег. Так не работают в условиях мобилизационной экономики.Впрочем, уже в июле Матвиенко, отвечая на вопрос корреспондента «Российской газеты», объясняла, что мобилизационная экономика — это «некий образ», который подразумевает мобилизацию сил и возможностей, а «мобилизационная экономика в полном смысле» в России, по ее мнению, не нужна.При этом точного определения «мобилизационной экономики» нет ни в экономической литературе, ни в российском законодательстве. Как правило, этот термин используют применительно к описанию экономики военного времени или в период активной подготовки к войне, например экономики СССР во время Великой Отечественной войны. В англоязычной экономической литературе чаще упоминается «мобилизация экономики», и также применительно к периодам ведения войн. Ее главная особенность — крайне высокая доля расходов на армию в сравнении с национальным ВВП: например, во время Второй мировой военные расходы в СССР доходили до 61% ВВП, 45% ВВП в Великобритании и 70% ВВП в Германии.  Для сравнения: в 2020 году военные расходы в США составили 3,7% ВВП, в России — 4,3% ВВП, в Великобритании — 2,2% ВВП, в Германии — 1,4% ВВП.Обсуждения того, какой может быть мобилизационная экономика в современной России, активизировались благодаря выступлению ректора РАНХиГС Владимира Мау на заседании комитета Госдумы по бюджету и налогам 17 октября, меньше чем через месяц после того, как Путин объявил мобилизацию военную. Мау тогда появился на официальном публичном мероприятии впервые после того, как его уголовное было прекращено.В своем докладе Мау призвал предусмотреть в макроэкономическом прогнозе сценарий «экономической мобилизации». Он уточнил, что такой сценарий не означает, что вся экономика перейдет под контроль государства с «советскими управленческими практиками». Но в условиях мобилизационной экономики неизбежно возрастает роль государства в целом и госинвестиций в частности, объяснял Мау, ведь частные инвесторы не могут вкладывать из-за неопределенности, так что нужно определиться, за счет каких средств финансировать такие вложения государства.Присутствовавшие на том заседании думского комитета министр финансов Антон Силуанов и министр экономического развития Максим Решетников идеи Мау публично не прокомментировали. «Медуза» отправила запрос в Министерство финансов и Министерство экономического развития, но не получила ответа.Ректор, который играл по всем правилам Владимира Мау — главу РАНХиГС и одного из идеологов путинской экономики — посадили под домашний арест. «Медуза» рассказывает его историюРектор, который играл по всем правилам Владимира Мау — главу РАНХиГС и одного из идеологов путинской экономики — посадили под домашний арест. «Медуза» рассказывает его историюНи в проекте бюджета, ни в официальном макроэкономическом прогнозе, который используется при составлении бюджета, сценарий мобилизации экономики не предусмотрен. Нет ни такого сценария, ни каких-либо его параметров, говорит источник «Медузы» в финансово-экономическом блоке: «Мау просто неудачно высказался». Пресс-секретарь Мау на уточняющие вопросы «Медузы» не ответил.Скорее всего, Мау действительно не имел в виду, что необходимо строить мобилизационную экономику с госпланом, рассуждает Рубен Ениколопов, профессор Университета Помпеу Фабра в Барселоне и научный руководитель Российской экономической школы. Судя по всему, его идея в том, что государство должно активнее содействовать , то есть поддерживать наиболее значимые для этой трансформации отрасли и предприятия, например, льготными кредитами, продолжает он. Но денег в бюджете и так да и сделать такую поддержку эффективной в нынешних условиях не получится — это будет ручное управление, когда получатели назначаются, а не отбираются по понятным общим правилам, заключает Ениколопов.Как Центробанк спасает российскую экономику с помощью идей бывшего главы ФРС США и его коллег — за которые они получили Нобеля Рассказывает экономист Рубен ЕниколоповКак Центробанк спасает российскую экономику с помощью идей бывшего главы ФРС США и его коллег — за которые они получили Нобеля Рассказывает экономист Рубен ЕниколоповКому проводить экономическую мобилизациюЕдинственный чиновник финансово-экономического блока, который подробно публично высказывался о мобилизации экономики, — первый вице-премьер Андрей Белоусов. О том, что такое «мобилизационная экономика», Белоусов подробно говорил в июньском интервью государственному агентству ТАСС. На самом деле слово «мобилизационная» относится не к экономике — это скорее определенное состояние общества. И у нас это состояние было за последние, наверное, 300–400 лет дважды или трижды, смотря как считать. Безусловно, мобилизационное состояние было в Петровскую эпоху. И в 30–60-е годы XX века.У мобилизационного состояния общества, по словам Белоусова, есть три признака:Во-первых, это группировка общества вокруг определенных целей, узкого набора целей, связанных с развитием. Это, если хотите, культ развития. Это — ключевой момент. Так вот происходит ценностной консенсус. И общество группируется вокруг этих целей. Второе условие для реализации такого состояния общества — это очень высокая . Она абсолютно необходима. Потому что люди, которые живут в этой среде, должны соотносить свою личную жизнь с достижением этой общественной цели. А самое главное, должна формироваться элита, которая связывает свое существование с осуществлением этой цели, этой задачи развития. И третье условие для мобилизационного состояния общества — это абсолютная ценность времени. Понимание того, что, как говорится, потеря темпа равнозначна потере курса.В экономике же, объяснял Белоусов, формируется «ядро» — группа самых важных отраслей, вокруг которых выстраиваются обеспечивающие их производства и инфраструктура. На вопрос сотрудницы ТАСС, будет ли такой мобилизационный сценарий эффективен для современной России, Белоусов ответил неопределенно:Сложный вопрос. Что является мерой эффективности? Люди готовы пострадать? Ведь мобилизационная экономика — это страдания миллионов людей. Это всегда страдания миллионов людей. Мы готовы заплатить данную цену за то, чтобы куда-то прорваться? Не бывает по-другому.Формально Белоусов на государственной службе с 2006 года, но и в 1990-е он так или иначе работал на государство — писал аналитические записки по экономике, был внештатным советником правительства. С 2008 по 2012 год, когда Путин занимал пост премьера, Белоусов возглавлял департамент экономики и финансов в аппарате правительства, где, как говорят двое его знакомых, мог сблизиться с Путиным. С 2013 по 2020 год Белоусов был помощником президента по экономическим вопросам, а с приходом Михаила Мишустина вернулся в правительство, но уже в ранге первого вице-премьера.За Белоусовым давно закрепилась репутация государственника, отмечают в разговоре с «Медузой» четверо его знакомых и бывших коллег. Его самым громким регуляторным предложением стала история со «списком Белоусова». В августе 2018 года Белоусов, тогда занимавший пост помощника президента по экономике, в письме Путину предложил изъять у 14 частных металлургических, химических и нефтехимических компаний свыше 500 миллиардов рублей. По мнению Белоусова, это были сверхдоходы, которые компании получили благодаря низкой налоговой нагрузке и высоким ценам на мировых рынках. Направить их предполагалось на выполнение президента, идеологом которых также был Белоусов.Тогда в правительстве идею изъятий признали нецелесообразной, а сам Белоусов обвинил в публикации его письма самих бизнесменов, которые, по его мнению, отреагировали на эту идею неверно и зря предали ее огласке. Получился, как выразился Белоусов, «эффект гранаты, брошенной в курятник». От идеи изъять у бизнеса «сверхдоходы» он не отказался и уже на посту вице-премьера в 2021 году обвинял металлургические компании в том, что они «нахлобучили» государство на 100 миллиардов рублей, которые теперь необходимо вернуть в бюджет.Белоусов всегда считал, что при несовершенном и недостаточно развитом рынке государство должно играть более активную координирующую роль, объясняет один из ранее работавших с ним экономистов, поэтому власти должны активно разрабатывать стратегии, долгосрочные программы, национальные проекты, которые направят бизнес в нужное государству русло. При этом к бизнесу он относится с недоверием, добавляют два других собеседника «Медузы». «Есть бизнес — и это жулики, а есть некая высшая справедливость, которую несет государство», — описывает логику Белоусова один из них.В рамках мобилизационной экономики Белоусов с его системным и стратегическим взглядом мог бы быть в чем-то полезен, рассуждает другой источник «Медузы». «Но даже из официального распределения обязанностей между вице-премьерами видно: ключевые сегменты типа оборонки и промышленности — не под ним, — продолжает он. — Впечатление, что сейчас он в правительстве скорее надзирающий и имеет ограниченные возможности». «Белоусов в последнее время в эфире не появляется, совещаний не проводит, хотя раньше везде лез, — говорит топ-менеджер одной из крупных российских компаний. — Я думаю, там еще есть какая-то нелюбовь с премьером [Михаилом Мишустиным], это заметно было. По-моему, его даже к Путину не подпускают — может, ему премьер подсказал, что толку от Белоусова никакого нет». После начала мобилизации Белоусов все-таки проводил совещания с бизнесом — но не о том, как вслед за военнослужащими мобилизовать экономику, а, наоборот, как смягчить последствия мобилизации для предпринимателей. Но Белоусову были поручены только экономические инструменты (например, отсрочки по налоговым платежам), а интересовавшим всех вопросом «брони» для бизнеса помимо IT и банковской сферы занимался другой вице-премьер — курирующий промышленность и с недавних пор оборонку Денис Мантуров. Айтишники правда получат «бронь» от мобилизации? Или их все-таки заберут на войну?Айтишники правда получат «бронь» от мобилизации? Или их все-таки заберут на войну?Спустя ровно месяц после объявления мобилизации Путин своим указом создал новую властную структуру — правительственный координационный совет «по обеспечению потребностей вооруженных сил РФ». Состав совета зафиксирован в президентском указе: много лет работавший с Путиным первый вице-премьер Белоусов в новый совет не попал — в отличие от еще , а также министров экономики и финансов и помощника президента по экономике.  Это не первый координационный совет при правительстве, учрежденный для конкретной цели. В 2020 году такой же орган создавался для борьбы с пандемией, и тоже с премьером Мишустиным во главе — совет должен был заниматься поддержкой экономики и обеспечением системы здравоохранения всем необходимым. В тот совет Белоусов входил и был его зампредом, а когда Мишустин заболел коронавирусом и ушел на карантин, даже исполнял обязанности главы правительства.С Белоусовым оказалась связана одна из самых скандальных историй господдержки бизнеса во время пандемии. Тогда в списке системообразующих компаний, которые могли претендовать на помощь от государства, оказалась букмекерская компания «Фонбет», а утверждала перечень правительственная комиссия, которой руководил Белоусов. «Фонбет» из этого списка быстро убрали, а чиновники говорили, что букмекерская контора попала в него ошибочно — по формальным признакам (например, объему выручки, уплаченным в бюджет налогам, численности штата).Среди коллег-экономистов у Белоусова репутация человека, далекого от коррупции и даже аскетичного. Один из собеседников «Медузы» сравнивает его с членом ЦК, которому достаточно государственного пайка, выделенных квартиры, дачи и машины. Это специально созданный имидж, говорит источник «Медузы» в одной из крупных российских компаний, а слухи про него давно ходили разные. Например, Белоусову приписывали личные отношения с Мариной Раковой — бывшим вице-президентом «Сбера» и замминистра образования.Недавно Ракова была освобождена из СИЗО, где находилась с октября 2021 года: Мосгорсуд смягчил меру пресечения, поменяв ее на запрет определенных действий. Ракова — обвиняемая по делу о хищении бюджетных средств Минпросвещения. Ее и Белоусова связывает проект «Кванториумов», это образовательные технопарки для школьников. Проект запустился при участии Агентства стратегических инициатив (АСИ), покровителем и идеологом которого был Белоусов. Он оказывал поддержку идее Раковой, рассказывал «Медузе» источник в АСИ. Белоусов дело Раковой не комментировал. На запрос «Медузы» в правительстве не ответили.Дело Марины Раковой и Сергея Зуева казалось атакой государства на либералов и Шанинку. Как выяснила «Медуза», за ним стоит передел многомиллиардного рынка школьных учебниковДело Марины Раковой и Сергея Зуева казалось атакой государства на либералов и Шанинку. Как выяснила «Медуза», за ним стоит передел многомиллиардного рынка школьных учебников«Стратегическое одиночество»Белоусов — представитель династии экономистов. Его отец Рэм Белоусов участвовал в разработке , возглавлял кафедру управления социально-экономическими процессами в Академии общественных наук при ЦК КПСС, а после развала СССР основал кафедру менеджмента в одном из институтов при Академии народного хозяйства (сейчас — РАНХиГС).«Папа был несомненным патриотом, в смысле преданности своей стране: он полагал, что весь образ действий человека должен быть направлен на то, чтобы она становилась сильнее», — так вспоминал отца в беседе с журналом «Огонек» Дмитрий Белоусов, младший брат Андрея Белоусова. Дмитрий Белоусов, как и его брат, вслед за отцом стал экономистом.С 2000 года Дмитрий Белоусов работает в основанном его братом Центре макроэкономического анализа и прогнозирования (ЦМАКП), сейчас он возглавляет макроэкономическое направление. В российской экономической среде ЦМАКП принято считать влиятельным — во многом потому, что там работает брат Андрея Белоусова, рассказывают два российских экономиста. ЦМАКП ведет собственный мониторинг многих статистических показателей, а также составляет свой экономический прогноз, исходя из различных сценариев. Дмитрий Белоусов еще в конце марта, выступая на одной из экономических конференций, описал пять сценариев для российской экономики в зависимости от того, как долго продлится война с Украиной. В описании мобилизационного варианта у Белоусова есть подзаголовок — «стратегическое одиночество». Согласно прогнозу экономиста реализоваться такой сценарий может только в случае «затяжного обострения конфликта с Украиной», но такое развитие событий Белоусов счел наименее вероятным.В августовской аналитической записке Белоусов сократил число сценариев до трех: переход к «почти военной экономике» с  вновь был назван наименее вероятным, но единственно возможным в случае «дальнейшей резкой эскалации конфликта России со странами — геополитическими противниками». Тогда России придется производить как можно больше продукции своими силами, а не импортировать, пишет Дмитрий Белоусов, но технологии будут менее продвинутыми, качество снизится, упадет уровень жизни населения, вероятность такого сценария —10–15%. Наиболее вероятный сценарий, как пишет Белоусов, — «институциональная инерция». Это примерно та же экономическая политика, что и последние 15 лет, но с сократившимися поступлениями от нефтегазовой ренты. Ее результатом будет затяжная стагнация с постепенно нарастающим отставанием в технологиях, уровне и качестве жизни и национальной безопасности, предупреждает Белоусов. На вопрос «Медузы» о том, как складывается ситуация сейчас, Белоусов не ответил.📄 Дорогие читатели! Теперь вы можете скачать PDF-версию любой статьи «Медузы». Файл можно отправить в мессенджере или по электронной почте своим близким — особенно тем, кто не умеет пользоваться VPN или у кого явно нет нашего приложения. А можно распечатать и показать тем, кто вообще не пользуется интернетом. Подробнее об этом тут.ПЗ «Специальные меры в экономике»Пока главным законодательным воплощением мобилизации экономики остается принятый в середине июля этого года закон, который наделяет правительство правом вводить «специальные меры в сфере экономики». Согласно закону, если такие «специальные меры» будут введены, то ни одна российская компания не будет вправе отказаться заключить контракт в рамках государственного заказа, который связан с обеспечением армии. В конце сентября в Уголовном кодексе появились новые статьи, которые предусматривают ответственность для компаний, которые откажутся или будут уклоняться от заключения контракта по гособоронзаказу. Максимальное наказание для должностных лиц такой компании — до восьми лет лишения свободы. Ответственность за уклонение от гособоронзаказа была предусмотрена и раньше, но административная: максимум — штраф в миллион рублей.Кроме того, на период действия все тех же «специальных мер» правительство может установить особое регулирование трудовых отношений «в отдельных организациях» — это может коснуться работы сверхурочно, в ночное время, выходные, праздники и без отпуска. Чтобы перечисленные в законе полномочия могли работать, правительство должно было принять уточняющие нормативные акты — например, составить перечень «отдельных организаций» и описать, как и кого именно можно будет привлекать к сверхурочному труду. 1 августа премьер Мишустин специальным постановлением поручил Минпромторгу и Минобороны составить перечень компаний, которых могут коснуться «специальные меры», а Минтруду — определить, как регулировать рабочее время.К сентябрю Минтруд подготовил методические рекомендации для руководителей предприятий. По ним, например, о необходимости работать сверхурочно или выйти из отпуска работника следует предупредить не менее чем за три дня, а оплачиваться такой труд должен «не менее чем в двойном размере». Кроме того, работодатели должны предусмотреть «комплекс мероприятий», чтобы работники не переутомлялись, сохраняли работоспособность, сочетали работу «с семейной нагрузкой», а также получали бы бесплатное питание, реабилитацию после смен и дополнительное медицинское обслуживание. Минпромторг в свою очередь перечень организаций так и не опубликовал. «Медуза» попросила Минпромторг прокомментировать ситуацию, но не получила ответа.На следующий день после объявления мобилизации пресс-секретарь президента Дмитрий Песков в ответ на вопросы журналистов уточнил, что те самые «специальные меры» не вводились и пока «таких решений нет». Впрочем, многие оборонные предприятия и без официальных «специальных мер» работают сверхурочно.Некоторые предприятия «Ростеха» работают в три-четыре смены, рассказывал глава госкорпорации Сергей Чемезов, «Уралвагонзавод» в сентябре и вовсе работал круглосуточно, на работу в три смены перешли часть производств Завода имени Дзержинского в Перми, сотрудники Уральского компрессорного завода (УКЗ) жаловались, что их заставляют работать по 12 часов. В июне выяснилось, что сотрудникам УКЗ несколько месяцев не платили зарплату, в результате Генпрокуратура возбудила в отношении руководства предприятия уголовное дело, а гендиректор УКЗ Денис Тасаков прославился объяснением:Я ни перед кем не хочу извиняться, потому что все должны понимать ситуацию. В Великую Отечественную войну никто не спрашивал про зарплату, а у нас гособоронзаказ, и он сейчас под угрозой срыва. О мобилизации экономики можно было бы судить по тому, как сильно выросла доля военно-промышленного комплекса в общем объеме продукции, которая выпускается в стране. Но в России для этого практически нет данных — и не только из-за секретности. Информация Росстата по объему промышленного производства включает и засекреченные позиции, но вычленить их из общих сведений о выпуске в разных отраслях трудно, объясняет российский экономист, согласившийся говорить на эту тему на условиях анонимности. Ценообразование в ВПК нерыночное, объемы выпуска могут сильно различаться по месяцам, что также вносит искажения.Российская экономика не рухнула из-за войны и санкций. Переживет ли она мобилизацию и аннексию? Спойлер: все очень плохоРоссийская экономика не рухнула из-за войны и санкций. Переживет ли она мобилизацию и аннексию? Спойлер: все очень плохоПрирост оборонного производства лучше всего заметен в региональной статистике, но и то только в регионах, экономика которых слабо диверсифицирована. Там неоткуда было бы ожидать резкого роста в 2022 году, кроме как в оборонке, расположение основных мощностей которой в целом известно и не менялось с советских времен, объясняет собеседник «Медузы». Но собрать таким образом данные для всей страны не получится, так что в целом можно ориентироваться на расходы бюджета по оборонным статьям — с поправками на траты на содержание армии и военный экспорт. Но точных данных ни о том, ни о другом нет.Оперативные сведения о расходах бюджета по разным статьям Минфин также засекретил. О расходах бюджета на оборону позволяет судить его проект на ближайший год: в нем на статью «Национальная оборона» заложено без малого пять триллионов рублей. Конкретные цели, на которые выделена бóльшая часть этой суммы, секретные, всего в бюджете на следующий год засекречены траты на 6,6 триллиона рублей. Это почти четверть всех расходов федерального бюджета. Для сравнения: на статью «Национальная экономика» заложено всего 3,5 триллиона рублей.«В России сейчас нет экономики времен Второй мировой войны, где все было посвящено фронту и победе, но оборонная промышленность работает больше. За это платят налогоплательщики, и деньги бюджета заканчиваются, но гражданская промышленность по-прежнему существует, — говорит экономист Сергей Гуриев, проректор и профессор парижского университета Sciences Po. — Многие гражданские предприятия , но не из-за того, что люди ушли на фронт или перешли на производство танков, а из-за санкций. Нет запчастей, комплектующих, оборудования».Мобилизационная экономика сейчас есть разве что в бюджете, рассуждает Рубен Ениколопов: военные расходы растут, а остальные сокращаются. Мобилизация экономики означала бы фактическое возвращение к госплану, когда государство определяет, кто поставляет продукцию, сколько и по какой цене. «Пока этого не происходит, потому что даже они [чиновники] понимают, что их спасло, — то, что в России рыночная экономика», — говорит Ениколопов.Проблемы, которые возникли из-за санкций и логистических ограничений, решаются сейчас не на уровне государства, а частным бизнесом, децентрализованно. Так и работает рыночная экономика — именно это спасает ситуацию в стране, объясняет Ениколопов. Частный бизнес самостоятельно ищет новых поставщиков, замену комплектующим, альтернативные рынки сбыта, меняет продуктовую линейку — и не по указке государства, а ради прибыли или просто выживания. Еще один важнейший инструмент адаптации в рыночной экономике — цены. Их повышение и позволяет бизнесу выживать, а государственное регулирование цен просто заставляло бы уходить с рынка.Для перехода на полноценную мобилизационную экономику нет организационных возможностей, ведь выстроить госплан на самом деле очень сложно. Но главное, что это уже способно разрушить российскую экономику. «Все ждали коллапса в марте-апреле, но российские нефть и газ хорошо продавались по высоким ценам, — заключает Ениколопов. — Если подорвать возможности адаптации экономики сейчас, будет экономический коллапс».Почему санкции до сих пор не остановили войну? А они вообще могут быть эффективны? Объясняет украинская экономистка Анастасия Федык, которая участвует в разработке западных санкций против РоссииПочему санкции до сих пор не остановили войну? А они вообще могут быть эффективны? Объясняет украинская экономистка Анастасия Федык, которая участвует в разработке западных санкций против РоссииМаргарита Лютова при участии Светланы Рейтер